Толчки становились сильнее с каждой секундой. Вопль мануфактория звучал все тоньше и безумнее, постепенно превращаясь в простой рокот рассыпающегося здания.

— Мы победили! — воскликнул Сангвиний, обращаясь ко всему легиону. — Вражеская крепость пала пред нашей мощью!

Примарх кивнул, и Азкаэллон отдал приказ к отступлению.

Высоко подняв копье, Сангвиний повел воинов обратно к выходу. Тоннель за их спинами наполнился грохотом. Жидкое пламя бежало по потолку. Каналы трескались, источая заключенную внутри энергию. Разряды молнии проскакивали между стенами коридора, прожигая дыры в стенах и полу.

Кровавые Ангелы побежали, изо всех сил стараясь, чтобы их победа не обернулась катастрофой. Завод размером с гору был готов вот-вот рухнуть.

«Мы не погибнем, — думал Сангвиний. — Мое время еще не пришло».

«Уверен?» — мелькнула шальная мысль.

Нет, он не был уверен. И эта неопределенность терзала его.

Когда Кровавые Ангелы вошли в мануфакторий, в эфире повисла такая тишина, словно они шагнули в иной мир. Демоны покинули все заводы меньшего размера и заполонили окрестности. В тени демонической цитадели, на поле битвы, столь протяженном, что бойцов на противоположном конце не было видно за горизонтом, легионы Космодесанта сражались с чудовищами.

Лев вел своих воинов к площадке у закрытых ворот завода. Темные Ангелы наступали сплошной черной стеной. Демоны бросались на этот непреступный барьер, но легионеры не отдавали ни пяди земли, которую им удалось отвоевать. Тяжелая артиллерия забрасывала снарядами орду монстров, а пехота методично наступала стройными рядами, сокрушая врага.

«Ястребы» IX легиона заходили в атаку с бреющего полета, уничтожая демонов, вылезающих из глубин мануфактория. Халиб вел Железных Рук на бой с демонами, лезущими из ближайшего к главной цитадели цеха. Жиллиман решил атаковать с трех направлений. Разрушители, ставшие авангардом первой попытки прорыва к вратам завода, развернулись и, словно клин, вонзились в самый центр демонического воинства. В тот же момент владыка Ультрамара с помощью «Пламени Иллирии» и Инвиктских Сюзеренов прорвал строй созданий, атаковавших Темных Ангелов. В центре и на юге поля боя основные силы Ультрамаринов шли в бой, выстроившись двумя полукружьями. Каждый отряд без жалости разил врага. Жиллиман заставлял демонов сражаться одновременно на несколько фронтов и уходить в оборону. Твари пытались отбить атаку и отвоевать потерянные километры земли, но Ультрамарины не закреплялись на позициях. От них требовалось только двигаться вперед, уничтожая все на своем пути.

Разрушители бросались в драку с энтузиазмом, который теоретически мог бы вызвать у примарха беспокойство. Прослушивая фрагменты полевых переговоров между Гиераксом и его подчиненными, он понял, что космодесантники испытывают нечто похожее на первобытную радость от того, чем занимаются. Тем не менее они продолжали действовать с образцовой дисциплиной. Их радость была связана с тем, что им не нужно больше было защищаться. И Жиллиман понимал их чувства. Обрушив двойную очередь из Арбитратора на наступавших чудовищ и наблюдая за тем, как разрывные снаряды уничтожают порожденную варпом плоть, примарх почувствовал такое же мрачное удовлетворение. И еще большее удовольствие у него вызывал вид разрушителей, испепеляющих копошащуюся массу вражеских солдат залпами радиационных ракет. Самое страшное оружие против самых страшных врагов. В этой логике не было изъяна.

«Тогда почему бы не использовать и другое оружие, которое у тебя есть? Сам знаешь, что атамы могут сотворить с этими существами».

Он отбросил навязчивую мысль. Кинжалы остались в хранилище на борту «Самофракии», тем самым избавляя его от искушения применить их. К тому же в этом не было нужды. Оружие Ультрамаринов успешно справлялось с уничтожением тварей.

Но затем Город, шагавший вместе с примархом рядом с «Пламенем Иллирии», пошатнул его уверенность.

— Топоры и мечи валят этих тварей куда надежнее, чем болтеры, — сказал он.

— Мы уже сталкивались с этим феноменом, — ответил Жиллиман. — Но они и от выстрелов умирают достаточно быстро.

— Мне почти хочется, чтобы в нашем распоряжении были еще более примитивные орудия войны.

Жиллиман молча вогнал гладий Инкандор в череп блестящего розового монстра, а потом добил его пытавшиеся подняться на ноги половинки еще двумя ударами.

Бой шел уже больше ста часов, когда мануфакторий взревел. Горная цепь, созданная по воле какого-то адского разума, будто бы закричала сотней каменных ртов. По стенам побежали извилистые трещины. Трубы пяти километров в высоту пошатнулись, их фундаменты раскололись, и громадные конструкции осыпались, окутанные сполохами молний. Трещины становились все шире. Из их глубин сначала послышались завывания, а затем хлынули потоки света. Разряды энергии варпа пробивали дыры в закрытых воротах. Демоны на всем поле битвы одновременно заголосили и прекратили нападать. Их поредевшая армия таяла на глазах, отступая в ближайшие цеха. Вскоре башни по обе стороны поля боя начали сверкать. Потоки гнилостного света били вверх, в направлений звездной крепости.

— Они отступают, — произнес Лев.

Жиллиман развернулся к главным вратам мануфактория.

— Брат, — он попытался связаться с Сангвинием, — ты меня слышишь?

Поначалу ответом была только тишина. Но вскоре Ангел дал о себе знать — ворота по всей высоте рассекла громадная трещина.

Из вокс-приемника Жиллимана раздался голос Сангвиния:

— Мы идем наружу, Робаут. Мы сделали то, за чем пришли.

— Да, вижу. — Мануфакторий превратился в вулкан, готовый извергнуться в любую секунду.

— Вы можете расчистить посадочную площадку для «Грозовых птиц»?

— В этом нет нужды. Враг сбежал с поля боя, так что приложите все силы, чтобы уйти. Не дай месту, где была одержана победа, стать твоей гробницей.

— Этому не бывать.

Робаута поразила уверенность в голосе брата. Он уже начал привыкать к покорности судьбе, которую Ангел в последнее время проявлял все чаще. Но сейчас его слова звучали иначе. Впервые с их встречи на Макрагге Жиллиман услышал в голосе Сангвиния неподдельную надежду.

Мануфакторий содрогнулся. Серия взрывов прогремела по всей длине колонны, постепенно спускаясь к вратам. Поначалу их едва можно было заметить из-за невероятной высоты сооружения, но ближе к основанию они слились в сплошную реку пламени. Когда поток достиг земли, ударная волна оказалась настолько сильной, что регистрировалась даже за пределами Пиррана. Земля под мануфакторием заходила ходуном. От демонического завода побежали громадные разломы. К югу настолько, насколько хватало глаз, поднимались столбы пыли, вырывавшиеся из новых раскрывающихся трещин.

— Уходим, братья, — сказал Сангвиний Льву и Жиллиману. — Эта битва окончена, и впереди нас ждут новые победы.

— Ты что-то узнал там, внутри, — произнес Лев. Его голос звучал почти обвиняюще.

— Да, — согласился Ангел. — Я увидел надежду. Братья, судьба не повелевает нами.

Мануфакторий окончательно погиб, когда объединенный флот вышел из-за горизонта планеты, вновь попав в зону действия орудий крепости. Поверхность Пиррана полыхнула белым светом. Потоки энергии варпа пробежали по колонне, постепенно увеличиваясь в объемах. Пирран сжался буквально за мгновение, превратившись в крохотную точку в основании медленно умирающей колонны. На поверхности столба расцветали взрывы, сравнимые по яркости со звездами; наконец разрушение добралось и до ворот.

Орудия в стенах звездной крепости не успели даже дать полноценный залп. Они не смогли уничтожить свои цели — гибель пришла к ним раньше. Сангвиний наблюдал за происходящим с мостика «Красной слезы». Языки пропитанного варпом пламени высотой в несколько сотен тысяч километров охватили врата. Конструкция утратила целостность и начала разрушаться. Фрагменты размером с планету отваливались и уплывали в космос. Куски материи в миллионы километров толщиной превращались в воронки, выплевывавшие в пространство потоки космического мусора. Один из таких потоков задел крейсер Темных Ангелов «Клостро» и моментально превратил его в облако раскаленного газа. Самая большая воронка образовалась в центре врат. Восьмиконечная звезда разбилась на кусочки. Разлом становился все шире и шире с каждым мгновением. Колоссальная структура поглощала сама себя, будто кусок горящей бумаги, — края отслаивались от центра, во все стороны разлетались пыль и хлопья пепла, способные уничтожить боевой корабль. Створки разрушенных ворот полыхали жаром. Между ними образовался проход шириной в несколько миллионов километров, сквозь который виднелся космос, изуродованный скверной Гибельного шторма.